Тень Уробороса (Лицедеи) - Страница 212

212

— Так кто же я, если не человек? — настаивал Зил, не веря своим ушам и не поддаваясь больше на ее нетерпеливые призывы продолжить танец.

В монастыре им однажды говорили, что люди из Внешнего Круга держат у себя в услужении роботов и полуроботов. «Синтов». Но то, что сами послушники также не являются людьми в полном смысле этого слова, Элинор услышал впервые.

— Как — кто?! Ты — биоробот. Искусственно выращенное существо. Созданное нами, людьми. Когда-то, в ранней юности, я даже писала об этом книгу. Правда, издавать ее не стала: она слишком наивна… Там один робот влюбился в настоящую девушку, она в него тоже, но окружающие были против их любви, и героям пришлось расстаться. В общем, сопли и слезы! Но я и сейчас иногда… Что с тобой?!

Юноша отшатнулся от нее. Это не может… соответствовать истине! Да, он родился на Фаусте, да, очень далеко отсюда… Да, там не было таких, как она… Но это ведь не может значить, что он — такой же, как эти странные создания, не отдающие или почти не отдающие жизненной энергии в пространство!

— Я… Мне… — пятясь, пробормотал он. — Я приду, скоро приду… Мне нужно… одному побыть…

— Смотри, не заблудись в доме! — рассмеялась хозяйка и повела плечом: — Хм! Все такие чувствительные — слова не скажи! Куда деваться!

Элинор со всех ног кинулся вверх по ступенькам. В тот момент ему казалось, что он дома, в монастыре, что сейчас бежит в свою келью, что он спрячется там от этого страшного известия, потом проснется — и ничего этого не будет. Все окажется мороком.

Он ткнулся в глухую стену — в том месте, где в Хеала был поворот направо, в крыло с кельями мастеров посоха…

— Я не хочу! — прошептал фаустянин, хлопнув ладонями по мраморной облицовке стены. — Зачем? Я человек… Я ведь человек… — он прижался лбом к вытягивающей тепло серой плите. — Я не хочу так…

Зил просидел у стены допоздна — пока не вернулся хозяин и пока Сэндэл не вспомнила, что глупый мальчишка-биоробот куда-то запропастился еще днем. Весь дом по приказу господ бросился на поиски Элинора.

Его привели и доложили Антаресу, где он был.

— Хорошо, — сухо кивнул посол. — Всем разойтись. Через полчаса я хотел бы ужинать. Дорогая, ты показала гостю наш дом?

— Да, Максимилиан. Я вас покину. Встретимся за ужином, — она отделалась поцелуем и легко взбежала по ступенькам наверх.

Элинор был спокоен. Он чувствовал внутри себя такую же глухую серую стену, какая перекрыла ему путь в родную келью.

— Тебе все понравилось здесь, Зил? — по-деловому спросил Антарес.

— Да… Господин.

Посол улыбнулся:

— Что ж, я вижу, ты хорошо вписался в обстановку. Ну, разве только волосы у тебя светлее: у меня здесь в основном красное дерево… — он тоже, как и Сэндэл, хохотнул над своей остротой. — Наверное, в вас воспитали недюжинные способности к адаптации, верно? Тебе показали твою комнату? Ай! Конечно, нет! Ты ведь будешь жить в восточной пристройке, с той стороны бассейна! Там еще не все подготовлено, но я потороплю с этим… Почему ты молчишь?

— Я не молчу… Господин. Я слушаю вас.

— Верно. Не перебивай, когда я говорю — и мы с тобой поладим, — здесь, по сценарию, дипломат позволил себе теплый тон. — Ужин будет в столовой, через полчаса.

Элинор вышел на улицу и долго, обняв колени, сидел у бассейна, глядя на кристально-чистую голубую воду.

— Привет! — тихонько сказала Мирабель, та самая служанка, которая приносила им с Элинором воду, и на примере которой он впервые узнал, как выглядят женщины. «Синт» присела на корточки, положила руку ему на спину. — Тебя зовут ужинать.

Зил кивнул и поплелся к дому. Ему казалось, что кокон жизни, прежде окружавший его тело, теперь погас.

— Элинор! — окликнула его Мирабель.

Он оглянулся. Служанка догнала его и снова погладила по спине:

— Не становись таким, как они. Ладно?

И быстро-быстро убежала по боковой дорожке, скрывшись за кустами.

Хозяин и хозяйка чинно сидели за столом. Элинор уловил на себе скучающий взгляд жены посла.

— Ну вот, уже лучше! — одобрил его смиренный вид Антарес. — Присаживайся, где тебе нравится.

Зил уселся напротив него, через весь стол. Сэндэл загадочно улыбнулась и что-то шепнула на ухо мужу. Антарес слегка махнул рукой.

— За ваш прилет! — женщина подняла стеклянный сосуд с каким-то темно-бордовым соком.

Элинор, не зная, что делать дальше, держал сосуд в руке. Сэндэл зачем-то звякнула краешком своего стакана о краешек стакана мужа. Антарес символически двинул сосудом в сторону Элинора и пригубил сок.

Зил решил поступить по его примеру и глотнул напиток. Рот обожгло, горячая волна — такая же, как при первой встрече с Сэндэл, ударила из горла куда-то в нос, перебила дыхание, ужалила — почти до слез. Похоже, этот сок перебродил на жаре.

Звонкий смех хозяйки дома привел юношу в чувство.

— Неужели монахи никогда не пробовали вина, дорогой?! По истории, они были отменными бражниками!

— Это по нашей истории, милая. Не забывай и не пытайся провести параллели. Священники Фауста сотворили на своей планете почти утопическое общество, не знающее бунтов и революций, не знакомое с пороками цивилизаций… Не будь у меня так много обязанностей, я ушел бы в монахи на их землю…

Сэндэл снова расхохоталась:

— А тебе пошла бы его ряса, милый! Зил, вы разрешите потом Максимилиану примерить вашу прежнюю одежду? Я хотела бы взглянуть.

От Элинора не ускользнуло, что посол слегка-слегка поморщился. Так, будто в его присутствии кто-то проявил удивительную глупость, но показывать своего настоящего отношения к этому нельзя.

212