Тень Уробороса (Лицедеи) - Страница 260

260

— Я всех вас рад видеть, господа, — негромко заговорил Максимиллиан, а Сэндэл ослепительно осклабилась, сорвав бонус в виде нескольких хлопков. — Жаль. Очень жаль, что теперь мы собрались неполным составом. Увы, но уважаемая госпожа Даун пострадала за наше правое дело и ныне находится в застенках земного контрразведотдела, а вскоре будет переведена в Карцер…

Буш-Яновская наклонилась к уху Дика и шепнула:

— Сэндэл сегодня какая-то странная, тебе не кажется?

— Может быть, ноготь сломала? — предположил тот. — Или зубопротез жмет?

Подозрений Полины это не развеяло:

— Да нет. Я хоть сто лет ее не видела, но все равно могу сказать, что ее будто бы подменили…

Калиостро пригляделся и был вынужден согласиться с напарницей. Если прежде Сэндэл предпочитала оставаться на вторых ролях в лучах влиятельной звезды Антареса, то теперь она, можно сказать, контролировала каждый звук, слетающий с его губ — так, словно была сварливым ревностным кинорежиссером, который требует от артистов зубрежки сценарного текста.

Но минутой позже они увидели еще более интересное.

Полина ухватила Дика за коленку:

— Матка боска, смотри кто!

К левой рампе сцены подошла Александра Коваль. Сложив руки на груди, управленка-изменница наблюдала за выступлением Максимиллиана с таким же видом, как и Сэндэл. И было похоже, что этот щуплый, некогда харизматичный дядечка чувствовал себя не очень-то уютно под перекрестным огнем этих внимательных взглядов.

Калиостро покачал головой.

— Я тоже ничего не понимаю, — согласилась Полина. — Думаю, нам стоит срочно-пресрочно связаться с Эвелиной, минуя Джо и твою тетку…

— Не уверен насчет последнего, но мне все это не нравится. Позвоночником чую, это какие-то марионетки. Может быть, тогда на Колумбе произошла какая-то утечка паладасовского снадобья, м?

— Исключено, — возразила Буш-Яновская. — Никакой утечки… гм… если только не считать инъекции, которую сделала себе Коваль, сперев ампулу из шкатулки Сэндэл!

— Черт! — ругнулся Калиостро хоть и шепотом, но все же достаточно громко, чтобы сидящий впереди него клеомедянин с негодованием обернулся и приложил палец к губам. — Простите, муха укусила! — и, виновато блеснув очками, Дик почесал толстую щеку Арча Фергюссона.

Выговорившись, Антарес, его жена и поднявшаяся к ним на сцену Александра Коваль удалились за кулисы под бурю аплодисментов. Эти овации заглушали всякие попытки Кандилла Вилена прокомментировать выступление.

Исчезнув из вида у публики, троица тут же сменила торжественно-самодовольный вид на озабоченность.

— Они были среди них. В зале, — сказала Сэндэл. — В точности как в сводке, лица те же.

— Их уже ждут у дома, — кивнула Коваль.

— Почему изменили план? А если почуют и улизнут?

— Все под контролем.

Услышав заверение Александры, Антарес расплылся в удовлетворенной улыбке и заметно расслабился:

— Ну, как я выступил, девочки?

«Девочки» переглянулись и тяжело вздохнули, не удостоив его ответом.

* * *

Клеомед, город Эйнзрог, конец июля 1002 года, тот же день

Ламбер не сводил глаз с фургона. Сам он со своей машиной занял очень выгодную позицию возле двухэтажного дома, где сейчас шумно справляли какой-то праздник. Гуляли на широкую ногу, по-здешнему, и машин у въезда припарковано было множество. Среди них прокатный автомобильчик мсье Перье выделялся разве только своей скромностью. Но он вполне мог бы принадлежать кому-то из обслуги и вряд ли вызвал бы подозрения даже у самого бдительного управленца.

Люди из фургона явно — теперь в этом не было никаких сомнений — готовились к захвату. Они намерены штурмовать дом? И вообще, каковы их планы? Прощупать их каким-либо техническим способом Ламбер не мог: все было экранировано; мсье Перье ненароком подумал, а не скрыты ли под куполами ОЭЗ какие-нибудь резервные силы, готовые прийти как из ниоткуда на помощь вэошникам в фургоне? Ламбер пустил было в ход ментальные щупы, но тоже вовремя осекся: среди этих людей была псионичка, офицер-контрразведчица. Благо, она ничего не успела уловить, потому что была поглощена переговорами со своим руководством.

— Хреново дело, — пробормотал Ламбер, все еще колеблясь и в раздумьях поглядывая на ретранслятор.

В какой-то момент фургон вдруг исчез из поля зрения. Наблюдатель почти растерялся, но вовремя осознал две вещи: во-первых, они закрылись оптико-энергетической защитой, получив команду боевой готовности; во-вторых, энергии в их стационарном блоке было немного, и ее приберегли на последний бросок, а это значило, что нет никакой засады, только эта группа.

К гаражным воротам дома Фергюссонов подъехал автомобиль. Ламбер весь обратился в зрение, каждая мышца тела напряглась и застыла.

Ворота не открывались. О чем-то перемолвившись с женой, из машины вышел Арч-Дик и направился к автораспределителю, чтобы открыть гараж вручную. Свое место покинула и Матильда-Полина. Люди из фургона только того и ждали.

Сбросив маскировку, вэошники оказались прямо возле Дика. Такой стремительности и слаженности действий Ламбер Перье от местных увальней не ожидал и оторопел. Вырубить без пяти минут майора специального отдела смогли бы не всякие трое военных. А с напарницей-капитаном этого же отдела — и подавно. На Полину оказала очевидное влияние тетка из КРО, это из-за ее пси-парализатора Буш-Яновская рухнула на землю, как подкошенная — ударить ее не успели.

Ламбер успел заметить, что с Диком перестарались: ему сильно разбили лицо, он был без сознания, когда его волокли в машину. А это означало, что вот-вот он лишится облика, и вся операция уже наверняка накроется медным тазом. Хотя, разумеется, она уже накрылась: чересчур уж уверенно действовали вэошники. Теперь все было понятно. Мсье Перье связался с сыном. Мальчишка проснулся и даже при плохом разрешении голограммы выглядел больным и помятым.

260